В первый день они успели обойти третью часть села. Ближе к восьми часам вечера, Уриэль совсем выбился из сил. Оказалось, что простые медицинские плетения весьма подходят для тренировки! В случае мага жизни, его бутылочным горлышком был маленький резерв. На уроках в Академии именно он сдавал первым, отказываясь более удерживать даже крохи маны к концу напряженного дня. От этого, остальная аура волшебника не успевала получить настоящую нагрузку. Все «медицинские» плетения, наоборот, требовали крохи энергии, отчего его резерв оставался почти полон. Вкупе с увеличением скорости создания чар, к концу трудового дня, внешняя оболочка его тонкого тела просто горела от напряжения, даря, вместе с тем, сверхъестественное, согревающее саму душу, тепло. Сегодня колдун был собой полностью доволен. Осталась лишь сущая мелочь – жить так всю оставшуюся жизнь, или большую ее часть, а не один день в году.
Мунит, к слову, на его старания внимания не обратил. То, что для Уриэля давалось безумным напряжением всех душевных сил – для него было давно пройденным этапом, как и для двух десятков других студентов с верхушки списка успеваемости.
Итак, закончив сегодняшний обход, Уриэль отправился прямиком к себе домой, послав друга зайти за их ухой. Дом… Он не знал с чем у других ассоциируется это слово, с уютом, комфортом, ощущением родства и уверенности, но вот что поселилось у него в голове, так это отдых. Что в школьные времена дом противостоял школе, что в Академии, родная комната в общежитии резко контрастировала с учебными кабинетами и библиотекой. Вот и сейчас, он с удовольствием плюхнулся на стул, в ожидании еды. За окном продолжал капать мерзкий дождик, протяжно завывал ветер, далекие удары грома изредка пугали животных и детей. Мысли мага вновь свернули на собственные научные изыскания и оставались там до тех пор, пока не вернулся Мунит.
Уху, приготовленную на густых сливках они отправили греться на печку. Можно было обойтись магией, но какая в этом романтика? Туда же кинули и пару свежих хлебных лепешек, рядом - чайник, в котором уже несколько минут готовился травяной отвар. Уриэль, вооружившись новоприобретенным ножом с рукоятью из красного дерева, нарезал на стол сыр. Тот был немного солоноват, на его изысканный вкус, но от деревенских сыроваров лучшего ожидать сложно. Тем более, сам маг исповедовал принцип – больше еды, значит лучше, а этого сыра у него теперь было столько, что он и не надеялся его съесть к концу практики. Придется делиться с другом… В общем, полив сыр недавно собранным цветочным медом, он предложил снять еду с печки и приступать к ужину.
Уха оказалась просто волшебной! Судя по всему, для них, как для дорогих гостей, из рыбы вынули все кости. Нет, для Уриэля это было привычным, но таких поварских талантов встретить в захолустном селе он точно не ожидал. Еда, после трудового дня казалась в несколько раз вкусней и, какой-то, более значимой, что ли? Чувствовалось, что эта тарелка супа была первой в жизни вещью, которую он заслужил сам. Приятное ощущение, нечего ни скажешь! Хотя, учитывая, сколько ради этого пришлось работать… Он был вполне не против вернуться к незаслуженной еде. Та, на вкус, была тоже нечего.
Когда деревянная тарелка перед ним уже в третий раз показала свое дно, колдун счастливо откинулся на стуле и принялся неспешно попивать травяной отвар, закусывая сыром. Обстановка снова благоволила разговорам.
- Удивляюсь я с таких людей как ты Мунит. Столько времени сидеть, молчать. О чем хоть думаешь в такие моменты? Что там, твоя продавшаяся тьме душа, готовит для мира? – Шутки на тему окраса и сущности тех или иных областей магии всегда были в почете.
- Конкретно сейчас, ни о чем. А так, весь день терялся в догадках, чем же мне теперь заняться, раз принять солнечные ванны больше не светит… Это, если мы не говорим о двух главных событиях последнего времени – пророчестве и неизвестном маге. Оба вопроса настолько существенны, что едва удалось от них отвлечься. Чему я, кстати, несказанно рад. Не люблю пустые рассуждения, которые ни к чему существенному не приводят.
Практика 9
- Да? А я вот, наоборот, их большой поклонник. Особенное наслаждение перед сном, или в пути, пофантазировать о совершеннейшей ерунде. Мои любимые сценарии: продумать мою речь во время получения статуса Архимага; представлять свое научное открытие и реакцию магического сообщества на него; ещё, хороший вариант – это думать о том, как бы я руководил собственной лабораторией. Неужто у тебя таких фантазий нет? Я думал все время от времени мечтают о подобном… - Высказал Уриэль свое сомнение. Он, действительно, не всегда мог угадать распространенность определенного явления. Иногда думал о чем-то банальном, как об особенном, и наоборот. Вот, взять к примеру, титул, которым его наградили в школе учителя: «способный, но ленивый». Тогда ему казалось, он один удостоился подобной характеристики. Кто бы мог подумать, что в Академии таких «талантливых, но ленивых» оказалось с десяток человек? Все они болтались в конце списка успеваемости и призирались, в том числе, самим Уриэлем. А, ведь ошибиться можно не в такой ерунде, а в чем-то серьезном! Скажешь, что у тебя резерв сам собой за час восстанавливается, в то время как другим нужны сложные техники – сразу положат тебя на лабораторный стол. Чтобы избежать подобных недоразумений, он в разговорах со сверстниками старался невзначай упомянуть волнующий его вопрос и вызнать общую температуру по больнице, чтобы уметь правильно отличать норму от исключения.
- Мое мнение, что люди, занимающиеся такой ерундой имеют наименьший шанс достичь того, о чем мечтают. Наличие четкой и ясной цели – это, безусловно, хорошо. Но если цель поставлена, то нужно не мечтать о ней, а делать всё возможное для ее достижения. Если уж так хочется славы и уважения, то необходимо с величайшим душевным порывом работать на них, а не тухнуть в слащавых грёзах. – Позиция темного мага мало поменялась с самого его детства. Именно она привела его сначала в столичную школу, а, затем, и в Первую Академию. Смысла ее пересматривать, подвергать сомнению, он не видел никакого.
- Какой ты серьезный! Нет философской жилки, я по тебе это давно понял. Вроде, темный маг хитрить должен, а ты наоборот, излишне прямолинеен. Мечты тоже не так плохи, знаешь ли. В какой-то степени даже лучше реальности. В них все идет по плану, всё легко и просто. За каждым углом победа, на каждом перекрестке успех. Чистая любовь, яркая месть, великие речи и дела – всё там! Если где и можно «тухнуть», так это в реальности. Взять того же Архимага, который Крассу проиграл… Сколько лет сидел у власти и чего? Понятно, что он не единоличный правитель, но ты понимаешь, о чем я говорю. Споткнулся, упал, сейчас его ещё подтолкнут хорошенько, за всю жизнь не выберется. Да ладно с падением, а при жизни, что он имел? Власть, уважение и заслуги – безусловно. Но был ли ему хоть кто-то искренне благодарен? Получал ли он хоть толику той любви и поддержки, которая доступна в фантазиях каждому человеку? Сколько с ним магов осталось, с десяток? – Несколько бессвязно изложил Уриэль свою позицию. Как и всегда, он верил в нее лишь от части. А выражал ее лишь для получения удовольствия от спора. Хотя, позиция друга и впрямь казалось ему через чур узколобой. Иронично, что достичь своего успеха он планировал через неукоснительное следование этому самому принципу, высказанному темным магом.
- Количество его посредников меня не волнуют. Он проиграл, вот и всё. А надо было побеждать, как Красс! Но, даже учитывая, что ты подобрал выгодный тебе пример – это все равно глупейший спор. Я, однозначно, не готов дискутировать на тему: «что лучше: реальность или фантазии?», потому, что реальность буквально существует, а фантазии – нет! Твои слова настолько абсурдные, что к ним и подступиться нормально нельзя. Это как спорить о том, мокрая ли вода… Закончу на том, что меня не волнует земная слава, уважение, власть, бессмертие и прочее подобное. Всё, что я хочу – это оставить мир в лучшем состоянии, чем он есть сейчас. И, к сожалению, реальность вокруг нельзя изменить или заменить дешевыми фантазиями.