- А что с детьми? – спросил темный маг.
- Смешная история! Значит первый ее суженный был городской. Писарь кажется. Лет пятьдесят назад, тогда еще старостой дед мой был. Так вот, только он ее к себе в город увез, чтоб там жениться – она обратно. Жениха ее, говорит в тюрьму посадили, а ждать она не хочет. Оно и понятно, свадьбы-то не было. Потом второй нарисовался, охотник из Терна, соседней деревни. Родители познакомились, свадьбу спланировали, неделя где-то оставалось. А охотника в лесу медведь возьми и задери! – Улот рассмеялся. – Затем третий - сын рыбака из далекой деревни, наши-то на нее уже косо смотрели… Познакомились, она ему и говорит: «ты до свадьбы никуда не выходи, сиди дома, обо мне думай!». Ну, тот послушал. Через пару недель узнали, что он так дома и сгорел! Такая проклятая баба и даром не нужна, вот ее никто и не взял в жены.
- А чего она не уехала подальше, где никто о ее «проклятье» не знает? – удивленно спросил Мунит.
- Так нет у нее ничего, на какие шиши уедешь? С пустыми руками смелость нужна, а она – трусиха! Да и кто б ее пустил, хороших мужиков гробить?
Логика старосты немало удивила Уриэля, но он решил не спорить, вопреки своему обыкновению. Тем более, что он уже видел ауру женщины, к которой они направлялись. Вообще, магам редко нужен прямой контакт со своей целью. Если объект находился в поле магического зрения, то нет абсолютно никакой разницы, на какой дистанции он находится – маг видел его идеально четко. Так же, расстояние не было проблемой и для заклинаний. Единственное исключение – непосредственное аурное воздействие, но необходимость его применения исключительно редка. Однако, инструкция советовала обратное. Ему рекомендовалось не только встречаться с больными, но и с умным видом водить над ними руками, по-разному создавая видимость активной деятельности. Что ж, он был не против небольшого спектакля, хотя диагноз поставил, не входя в помещение. Улот был прав – Элам, просто на просто, была стара. Разумеется, такого диагноза как «старость» не существует, как не бывает и смертей от «старости». Так просто называют огромное количество мелких нарушений в работе организма, приходящих с возрастом. Именно это он и наблюдал: измочаленная аура, в разрывах, трещинах и рубцах, больное сердце, истончившиеся кости, одряблевшие мышцы и вздувшиеся сосуды. Чары познания каждую секунду вспыхивали тревожностью, сообщая ему новые и новые неисправности в чужом организме.
Зайдя внутрь, поздоровавшись с лежащей женщиной, и представившись он принялся за свое представление: протягивал ладони, хмурил брови, недовольно цокал языком. Составители инструкции настойчиво советовали еще и потрогать пациента, но колдун не смог перебороть брезгливость. Он ничего не чувствовал за надежной защитой заклинаний, воздушный фильтр работал на полную, но все равно знал, как пахнет дом умирающих стариков. Скажем прямо не особенно приятно. Даже стойкий к запахам староста периодически морщил нос. Внешний вид Элам отталкивал не меньше: редкие, сальные волосы, грязная морщинистая кожа… Уриэль даже вздрогнул внутри. Обойдутся без тактильного контакта!
Лечение было поделено на две фазы: сначала аура, потом тело. Сперва требовалось ввести женщину в бессознательное состояние, иначе боль от аурных воздействий будет адской. Хотя и так - не подарок! Это вам не бренная оболочка, вспышки боли обойдут любой барьер! Ну, за дело. Чары сна – далеко не самые простые в его арсенале, зато часто используемые любым волшебником и оттого отточенные до автоматизма и лишенные изъянов. Помогают заснуть после тяжелого учебного дня. Те, что применял он базировались на ментальной магии – безопасный и гарантированный сон. Несколько минут аккуратных движений ауры, под пристальным надзором Мунита и он закончил. Наполнив чары сырой маной, активировал и дождался эффекта.
Вот теперь начиналась муторная скукотища. Аура дело такое – ее размер зависит от того, насколько близко смотришь. С одной стороны, объем всего раза в два больше, чем тело. Кажется – немного. Но когда оказывается, что вся она в тысячах малюсеньких травм, размером с микрометр, вот, когда приходит осознание! К Уриэлю оно пришло, когда он в поте лица и с гордостью на сердце очистил первый кусочек – десять на десять сантиметров, и понял, что у него таких еще сотни! Поняв, что сам будет тут страдать до заката, он быстро объяснил темному магу его задачу. Разрывы – сшивать, проплешины – вырезать, затем сшивать, огрубевшие участки – размягчать и тому подобное, работа не сложная, но кропотливая, к тому же, требовательная к резерву. Заживление ауры жрало прорву чистой маны! Вдвоем они справно принялись за работу. Время шло, староста скучал и отбивал ногой веселую песенку, услышанную им на базаре в городе, маги же соревновались в скорости, стараясь не забыть и о здоровье пациента, чтобы не наделать ошибок. К труду оба были привычны и перерыва не просили. Часа через полтора работа была закончена. Улот успел смотаться домой и прийти обратно, как раз, когда волшебники делились впечатлениями.
- Основная работа закончена. Теперь вопрос к вам, староста. У нас есть два варианта: оставляем все как есть, или лечим полностью? Не спешите отвечать! – добавил Уриэль, видя, что тот уже готов дать ответ. – Не все так просто. Если оставим все как есть, то Элам умрет лет через десять, если ее не свалит болезнь или что-то подобное. В общем - десять лет. Если повезет, то дольше. Но всё это время она так и будет хворать. То есть мало двигаться, жаловаться на боли и прочее. А можем вылечить полностью. Тогда ее край – три года. Зато будет себя чувствовать, как в лучшие годы, то есть как в пятьдесят лет. Что скажите?
- Господин, а чего это вы меня спрашиваете? Пущай вам Элам и отвечает!
- Вы не поняли. Я вообще ни у кого, ничего спрашивать не обязан. Лечение на усмотрение мага! – Уриэль помахал перед старостой своей увесистой инструкцией, как божественным артефактом. Тот проникся. – Я из своей доброты интересуюсь у вас, что лучше для деревни!? – Темный маг после этого на него недобро покосился.
- Тогда лечите. – Улот колебался недолго.
- То-то же. – Маг жизни изначально так и хотел поступить, но решил все же сверится с мнением остальных. Раз его друг кидал многозначительные взгляды, ничего не говоря и не мешая, значит тоже был не против. Со вторым этапом лечения вышло намного быстрее. Заодно и колдовать ему пришлось чары из арсенала жизни – хоть попрактикуется. Правда, сложности в них никакой. Всё, что могла магия жизни – ускорять естественную регенерацию, ценой продолжительности жизни пациента. Вопрос лишь в том, какой областью действия ограничить плетение. Если повреждено сердце – нет причин искусственно старить печень, не так ли? В его случае все еще проще. Здоровых мест на теле Элам не было… Смело опутав все тело женщины заклинанием, он, не задумываясь, наполнил его энергией и запустил. Тому предстояли часы работы, регенерация дело не быстрое. А миссия Уриэля тут была закончена, завтра Элам проснется сама, обновленной, без старых болячек и травм, волшебники здесь больше не нужны. Но, перед самым выходом маг жизни вспомнил о своей новой мечте – и заботливо, укутал старуху в искуснейшую колыбель чар познания. Он создавал их будто в трансе, точно зная, как изменить и улучшить давно знакомые плетения. Вдохновение вело его, энтузиазм выплескивался через край и спустя всего несколько минут женщина начала натурально светиться в магическом зрении, так густа была сеть опутавших ее чар. Темный маг смотрел на это с неопределенным выражением лица, но Уриэль не обращал внимания. Если он хочет больше узнать о магии жизни – нужно смотреть, как она воздействует на организм. Заклинания запишут и передадут ему все мельчайшие изменения, произошедшие в ее организме и ауре. Что с этим делать Уриль не знал, но клялся придумать!
Практика 2
Холодный, алый солнечный диск неумолимо клонился к земле, превращая добрую половину неба в целую палитру цветов, от светло желтого до багрового. Высокие, массивные облака неслись с такой скоростью, что их движение было видно невооруженному глазу. Холодный вечерний воздух выгонял с улицы припозднившихся людей и животных. Целые тучи дикой мошкары стремились старательно облепить каждый источник света. Некоторые, самые неудачливые, желали попробовать на зуб защиту юных волшебников. Вокруг Уриэля то и дело мигали вспышки магии света, оставляя после себя лишь прах неудачливых насекомых. Чары темного мага не оставляли от них и этого.