Некоторые странности начинались если, например, выкачать всю жизненную ману из живого организма. Интуитивно выглядело так, будто это должно привести к смерти. На деле же абсолютно ничего не происходило. Ни по словам испытуемых, ни по результатам их обследования. Разве что жизненная мана после этого активнее устремлялась в их тело, как и в примере с камнем. Намеренное вливание жизненной маны в раненного не приводило ни к малейшему улучшению его состояния. Эти, и все подобные эксперименты проводились уже тысячелетиями, но все оставалось неизменным.
Но мана это всего лишь наполнение, главное, конечно, заклинания. Что бы взаимодействовать с материальным миром магу необходимы чары. Можно легко провести аналогию с человеческими механизмами. Взять к примеру маятниковые часы, или водяную мельницу, или требушет, да ту же торсионную баллисту. Опираясь на законы физики они, при помощи усилия человека или природы, осуществляли определенное воздействие на мир. Заклинание по сути было таким же, только куда более сложным механизмом, приводимым в движение маной. После этого, его оставалось активировалось и вуаля - огненный шторм готов. В этой схеме, каркас заклинания отвечал за принцип его действия, а тип маны, за конкретный эффект. Главное отличие в чарах водоворота, воздушной бури и огненного шторма именно в типе маны, структура была почти идентична. Если маг хотел напрямую воздействовать на живое существо – использовал ману жизни, хотел воздействовать на свет, использовал ману света и так далее.
Вопрос о том, откуда эту самую ману черпать часто являлся для магов ключевым. Разные подходы имели свои плюсы и минусы. Проще всего брать силу прямо из своей ауры. Проблема в том, что ее там не так много, да и всеми типами силы на любую ситуацию не запасешься. Еще можно выкачивать энергию из предметов прямо в заклинание. Маги воздуха тут были в фаворе, столько силы под рукой находится, хотя она и несколько разрежена. А что делать остальным? Магам смерти, или огня, скажем? Пожар не всегда под рукой, как и свежие трупы. Тысячелетиями этот вопрос оставался не решен. И вот, пять веков назад, гениальный элементалист Альтир, родом из родной Уриэлю Империи, решил всеобщую проблему – придумал чары трансформации. С их помощью, сырая мана, доступная любому волшебнику в условно неограниченных количествах, могла, через несложные манипуляции с элементальными планами, быть трансформирована в нужный тип силы. Большая проблема была навсегда решена, но осталось к несчастью множество малых. Взять, например, Уриэля. У него было почти нулевое слияние с тьмой. Это значило, что для получения крохи энергии тьмы ему придется вбухать в чары трансформации целую прорву сырой маны. Можно сказать, что в бою при свете солнца, магия тьмы была для него полностью закрыта.
Столько нового и интересного за день Уриэль не узнавал уже давно. Ему уже не терпелось что-нибудь такое наколдовать, поэффектней или оставить отложенное заклинание для совершения какой-то пакости. С мыслями о будущих свершениях он и входил в класс медитации с толпой своих сокурсников.
Принц Азраил
Дворец Ункуд был традиционный местом собрания всей знати Империи Акад. Он находился на отвесном скалистом берегу Белого моря. Ни один архитектор не рискнул бы строить дворец на утесе, угрожавшем в любой момент рухнуть в воду. Но команда магов земли, выписанная из Первой академии, сотворила столько заклинаний укрепления, что этот самый утес простоит нерушимым десятки тысяч лет, под непрекращающимся напором волн, сменяемых ураганами и тайфунами. Иногда в этих краях происходили землетрясения, но никакие природные катастрофы, кроме, пожалуй, самых разрушительных, не смогут пересилить магическую защиту.
Собрание, проходившее один раз в год, было призвано решать сразу несколько вопросов. На нем дворяне определяли свой список требований и рекомендаций по поводу реализуемой Императором политики. Его Величество, конечно, не был обязан реализовывать слово в слово, просьбы его верных подданных, но если игнорировать вообще все желания знати, то те в свою очередь начали бы саботировать приказы, а там и до восстания не далеко. Что не менее важно на этих собраниях виделись и общались между собой почти все знатные люди Империи. Всё-таки на балах, охотах и прочих развлечениях, проводимых по всей стране, собирались зачастую только соседи. На те же мероприятия, проводимые в столице, не могли приехать большинство дворян, так как город не мог вместить всех желающих, да и находился вдали ото всех торговых путей, густонаселенных областей и крупных производств.
Ур был столицей по историческим причинам. Именно отсюда начались завоевания нынешней императорской династии, а правители, уважая своих предков, не спешили переносить столицу в, казалось бы, более подходящие для этого города. Ур был красивейшим городом с населением не больше пятидесяти тысяч человек. Он находился близко к побережью Илирского океана. В городе жила вся высшая бюрократия страны, несколько десятков старейших, но уже почти обедневших аристократических родов и разнообразная обслуга, среди которой преобладали садовники. Такое количество озеленителей объяснялось тем, что Ур стоял едва ли не посреди рукотворного леса. Умопомрачительный по масштабу сад появился тут при прапрадеде императора Рафаила, который, после захвата одного из поселений расы Ясторфов на севере, был до глубины души поражен красотой такого симбиоза искусственных строений и вековых деревьев. При чем, тогда было снесено чуть ли не пол столицы, для расширения пространства отводимого под зеленые насаждения. В обычном лесу никакие специальные службы для ухода за ним не требуются, только вот этот случай был из ряда вон. Во всей столице было трудно встретить два одинаковых вида растений. Они свозились туда со всего цивилизованного мира, редкие образцы, как трофеи, отвоёвывались у варварских народов. Да и маги часто отдавали в собственность службы озеленения результаты своих экспериментов.
Вообще стоит сказать, что у каждой ветви власти в Империи была своя «столица», что делало ее уникальным государством. Император вместе с постоянным правительством как уже было сказано жил в Уре. Дворец Ункуд, который в каком-то смысле представлял собой власть аристократическую находился в десяти километрах от курортного города Асьют. Там скалистый берег как раз превращался в пляж с белоснежным чистейшим песком. В этом городе на время собрания останавливалось большинство знатных особ так как в самом дворце едва хватало места для проживания высшей аристократии. Жреческая власть, закономерно, сосредотачивалась в том же городе, где стоял главный храм – в Адабе, находившемся примерно в центре страны на берегу одной из многочисленных рек. Но жрецы уже не имели тех возможностей, которые были у них хотя бы двести лет назад. Отец нынешнего Императора издал закон согласно которому духовная власть становилась полностью подчиненной власти Императора. Но и до этого они обычно не перечили ни одному из полюсов силы, лишь давая советы и изредка прося об услугах.
Заседания купеческой палаты проходили в городе Тинис, который стоял на пересечении двух главных торговых путей королевства, один из которых вел от варваров, другой с запада Акада, они соединялись в Тинисе, находившимся на юго-востоке Империи и вели к побережью белого моря, откуда уже можно было на кораблях попасть в Империю Каршан или Федерацию Шарот. Город был густонаселенным и богатейшим. В нем проживало больше полутора миллионов человек, здесь же находилась едва ли не треть всех производств. Отсюда же в казну поступала седьмая часть всех доходов. На заседания приглашались не только купцы, а вообще все люди неблагородного происхождения, бывшие достаточно богатыми, чтобы пройти высочайший имущественный ценз. Они пока еще не были интегрированы в систему государственной власти, это было просто обычное неофициальное собрание. На котором, однако решались важнейшие вопросы от минимально устанавливаемых цен на различные товары до размера и процента очередного кредита, предоставляемого государству. Так что было вполне очевидно, что набирающие силу торговцы в будущем будут пытаться увеличить свой политический вес.