Такое различие предопределило сферы применения общих и личных заклинаний. Личные использовались там, где нельзя использовать общие, то есть в бою с другими магами. Хотя и тут имелись свои исключения. Например, если одна сторона ощутимо превосходит другую в силе, то нет никакого смысла применять личные чары, если есть возможность задавить противника качеством и количеством общих чар. Во всех остальных случаях, то есть в быту, исследованиях, войне с немагами, обучении - личные заклинания использовали невероятно редко. Таким образом, на экзамене требовалось привести пять общих заклинаний и для каждого из них продемонстрировать личные аналоги. Вопрос более чем простой. Но вот два практических задания могли многих поставить в тупик. Прежде всего из-за банальной нехватки энергии.
Оба плетения были изобретены во времена, когда казалось, что у каждого типа магии должно быть одно заклинание, являющееся самым совершенным и способным заменить все остальные. То есть лишь одно заклинание для атаки, одно для защиты, одно целительное и так далее. Огромные команды ученых десятилетиями занимались совершенствованием теории в этих областях. Например, для начала нужно определить на основе каких чар пытаться создать совершенство, чтобы не потратить годы исследования впустую. Необходимо выбрать правильный подход и уже затем пытаться разрабатывать его до логического завершения. Защита Гилфорда – предел разработки совершенных оборонительных чар. Тем не менее заклинание нигде не применялось, а внимание на него обращали лишь самые дотошные студенты. Его несомненным плюсом была абсолютная защита, как от взлома, так и от прямых атак. Именно это свойство стало причиной выбора заклинания для дальнейшего улучшения. Однако, фатальные недостатки чар не удалось исправить даже за десятилетия исследований. Во-первых, заклинание тратило невероятные количества энергии. Предполагалось, что со временем это удастся исправить, и поначалу действительно были изменения к лучшему, но потом ученые столкнулись с тем, что совершенствовать уже нечего, все инновации в чарах только ухудшают их, а потребление энергии так и осталось на стабильно высоком уровне. Будь это единственной проблемой, то Защита Гилфорда, хоть и не применялась бы повсеместно, но точно осталась бы сверх полезной в определенных ситуациях. Но было и, во-вторых. Если атаковать щит, крайне слабым, на грани рассеивания заклинанием магии света, то аналитический модуль заклинания начнет распознавать вообще весь свет как атаку, а, следовательно, маг останется в полной темноте, без информации о мире. Так же можно поступить и с магией воздуха, а значит обороняющийся будет вынужден либо снять защиту, либо дополнительно тратиться на создание воздуха внутри купола. Так что желающих создать себе проблем использованием такого непрактичного заклинания в бою не находилось.
С атакой Магнуса в общем-то была та же самая проблема – огромная энергоемкость при не таком уж и впечатляющем эффекте. Плетение теоретически было способно на уничтожение любой защиты, но для достижения результата требовалось много времени от трех до десяти минут. Здесь опять же не было бы проблем, если не одно «но». Чары были очень неустойчивые из-за своей особой структуры и содержащегося в них слишком большого количества маны. Получалось так, что противник мог за несколько секунд уничтожить заклинание, которому требовались долгие минуты для работы.
- Ну Вильям бы точно справился. Может быть еще Каиса или Элдис.
- Да, Каиса точно справится. И вообще она хороша, конечно. Во всех смыслах этого слова. – Уриэль, улыбаясь, изобразил руками в каких именно смыслах она хороша. – Аристократка, отличница, а аура какая впечатляющая.
- Ты смеешься? Я более вспыльчивой и высокомерной особы в жизни не видел. Это она издалека всем нравится, а вот познакомишься с ней поближе и много нового узнаешь. При чем не только о Каисе, но и о себе самом. Из нас троих, с ней на равных, разве что Вильям сможет общаться. – Мунит поежился. Он давно был знаком с этой девушкой. Как никак они учились в одной школе и вечно соперничали за первые места в рейтинге учеников. Он заслужено считал себя лучше нее в учебе по причине того, что девушка начала получать образование от самых дорогих репетиторов еще в то время, когда он не то что читать не умел, а и не надеялся, когда-нибудь научиться. К тому же в школе простолюдин не мог рассчитывать на чью-то помощь и всегда со всем справлялся самостоятельно. У его соперницы была и поддержка собственной семьи, и куда лучшее отношение учителей. Даже при такой разнице в стартовых условиях маг чаще оказывался впереди. С другой стороны, он понимал, что сто процентов своего времени тратил на свое школьное образование. А Каиса, рожденная в семье высшей аристократии разбиралась в таких материях, о которых он и не слышал. От культуры и искусства до политики и экономики. Еще и посещая при этом бесконечные балы, приемы и салоны. Так что если внимание девушки не было бы направлено сразу во все стороны, а сосредоточено только на учебе, то и результат мог быть совершенно другим.
Сама по себе такая ситуация никакой неприязни у Мунита не вызывала. Дух соперничества между ними с его точки зрения наоборот мог сблизить их, а не разделить. Но к счастью или нет, никакой дружбы не получилось. Строго говоря, они никогда и не начинали личного общения. В младших классах он сам стеснялся любого взаимодействия со всеми, кто стоял выше него на сословной лестнице. Да и к тому же у Каисы был свой круг друзей аристократов, которые хоть и не выказывали неприязни в его сторону, но и подпускать его к себе не спешили. Так получалось из-за того, что в школах дети еще обращали внимание на положение друг друга в обществе. В них, в отличие от академий, обучались все желающие. Только если потенциальные маги это делали на обязательной основе и бесплатно, то все остальные платно и по желанию. Из-за этого в школах простолюдинов была едва ли треть, а остальные места занимали дворяне и дети богачей. В Академии же простолюдины составляли около восьмидесяти процентов обучающихся. И если здесь уже было не принято группироваться по сословному положению, то в школах происходило именно так.
Опять же, ограничься их знакомство только этим, то он о Каисе не имел бы совершенно никакого мнения. Ну подумаешь она или ее друзья не хотят с ним общаться. Возможно, это было слегка обидно, но ничего критичного, и маг уж точно не стал бы при друзьях так плохо о ней отзываться. Но в старших классах его мнение поменялось. Он понял, что у девушки вообще нет не то, что друзей или подруг, даже приятелей. Ее окружали исключительно подхалимы и подлизы, причем ввиду их малого возраста, а значит и отсутствия профессионализма, это самое подхалимство было видно издалека. Раз уж это увидел не искушенный в таких делах простолюдин, то и она не могла не видеть. Собственно, как раз по отношению к своей импровизированной свите она и проявляла вышеупомянутые отрицательные качества своего характера. Точнее, не ко всей свите, а к отдельным ее представителям. Опираясь на слухи, Мунит предположил, что аристократам своего уровня она дорогу старалась не переходить, даже если те вели себя куда хуже своих менее благородных приятелей. Такое лицемерие не вызывало у других учеников и учениц желания общаться с девушкой, и та оставалась наедине с льстецами до самого выпуска. Раз вокруг нее не было ни одного хорошего человека, то легко можно сделать вывод и о ней самой.
- Нет, из нас троих у меня наоборот шансы наименьшие. – Ответил Вильям, до того не принимавший участие в беседе. Он считался лучшим студентом курса и не видел смысла обсуждать экзамен, который сам полчаса назад сдал с отличаем. Единственными его конкурентами были две уже упомянутые девушки и Мунит. – Вы просто не разбираетесь в нынешней политической ситуации. Это долгая история, но если вкратце, то наши семьи из совершенно разных коалиций, и не враждуют исключительно из-за того, что мой род значительно менее влиятелен и богат, чем её. Среди вообще всех магов, Каиса судя по всему, хоть и не из самого знатного дома, но точно из самого влиятельного. Так что как раз у тебя, Мунит, шансы наилучшие. Уриэль слишком плох в учебе, чтобы заинтересовать птицу такого полёта. А мне придется отказаться от своей фамилии, что невозможно по очевидным причинам.